ШАНШУ В ЛОНДОНЕ, глава 6
Apr. 24th, 2005 10:02 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
moscow_watcherШАНШУ В ЛОНДОНЕ, глава 6
Disclaimer: Есть дисклеймер
Линия времени: post-NFA, май 2005
На Риджентс-парк-роуд тихо и безмятежно. Я нажимаю кнопку звонка, говорю, что я из журнала "Серебряная пуля", дверь автоматически отворяется, и я захожу в светлый вестибюль. Южная сторона, большие окна. На вампирское гнездо не похоже.
-- Вы к кому?
Я оборачиваюсь. Высокий чернокожий красавец в новехоньком костюмчике вежливо улыбается импортной корреспондентке "Серебряной пули". Я вооружаюсь такой же любезной улыбкой и показываю свое липовое удостоверение.
-- Наших читателей интересуют трудовые будни вашего издательства, - бодро говорю я. - Мы хотели бы сделать репортаж о рядовом дне работы. Творческий процесс - наглядно. Как вы решаете, что будет происходить в следующем выпуске, кто определяет, в каком платье будет Бетти, за кем последнее слово при определении меры обнаженности персонажей... Это очень интересно нашим читателям.
Я искательно улыбаюсь. Вообще-то эту идею подкинула Уиллоу, а Ксан и Эндрю наполнили ее животрепещущими деталями. На стадии идеи все казалось изобретательным, но сейчас затея кажется мне бездарной. Я не удивлюсь, если мне дадут от ворот поворот.
-- Добро пожаловать, мисс Саммерс, - говорит красавец. - Меня зовут Чарльз Ганн, я заместитель генерального директора издательства, и заодно - начальник отдела распространения, главный юрист, бухгалтер, и менеджер по связям с общественностью. Не удивляйтесь, у нас маленькая контора, работает всего пять человек.
Он распахивает передо мной дверь в кабинет... нет, похоже, это комната, где они проводят редколлегию. В середине комнаты - большой круглый стол, заваленный бумагами. В углу тумбочка с горой грязной одноразовой посуды. В другом углу - продавленный диван. Да, в Совете все гораздо импозантнее.
-- Трудно поверить, что здесь работают сотрудники одного из самых популярных издательств, - осторожно говорю я.
Чарльз Ганн разводит руками.
-- У нас культовое направление, узкая целевая аудитория. Мы популярны в Сети, но мейнстримный читатель нас почти не знает.
Он выжидательно смотрит на меня. О чем бы таком умном его спросить?
-- Мистер Ганн...
-- Зовите меня просто Чарльз.
-- Хорошо, Чарльз - вам не кажется, что, став филиалом какого-нибудь крупного издательства, вы могли бы заработать гораздо больше?
Он пожимает плечами.
-- Мы хотим сохранить независимость. Мы терпеть не можем корпоративный стиль работы. Не знаю, почему, но мысль о работе в крупной корпорации повергает меня в депрессию.
Хлопает дверь.
-- Чарльз, ты и депрессия? Поверить не могу!
Цокая каблучками, в комнату входит хорошенькая длинноногая брюнетка с красивыми вьющимися волосами.
-- Знакомьтесь, это Уинифред Беркл, главный технолог, руководитель нашего онлайнового портала...
-- И заодно уборщица, - смеясь, говорит брюнетка. - Зовите меня Фред. Господи, мальчики, какой же бардак вы оставили после вчерашнего заседания!
Она достает из тумбочки мешок для мусора и начинает сваливать туда грязную одноразовую посуду.
Фред. Эндрю рассказывал, что Цитадели Зла была ученая дамочка по имени Фред. По описанию вроде бы подходит. Я робко порываюсь помочь в уборке, Фред просит подержать мешок, и в этот момент в комнату входит - кто бы вы думали? Мистер Уэсли Уиндем-Прайс собственной персоной!
-- У нас новая сотрудница? - осведомляется он, внимательно рассматривая меня.
От неожиданности я роняю мешок, и жестянки, которые пошвыряла туда Фред, с грохотом рассыпаются по полу. Чтобы скрыть замешательство, я извиняюсь и начинаю их собирать. Все дружно присоединяются. Я кидаю в мешок пустые стаканчики, пластиковые ложки, какие-то обрывки бумаги. На одном из них изображен очень похожий на Ангела красавец, которому кто-то криво пририсовал огромный пенис и волосатые яйца. Я скорее пихаю бумагу в мешок, пока ее никто не заметил.
Кажется, весь мусор убран. Чарльз уносит мешок, Фред начинает разбирать завал бумаг на столе, Уэсли подходит ко мне, дружелюбно улыбаясь. Так, сейчас он меня разоблачит...
-- И все-таки - кто вы? - спрашивает Уэсли.
-- Баффи Саммерс, - бормочу я, потупившись. - Корреспондент журнала "Серебряная пуля".
-- Очень приятно, мисс Саммерс. Я - Уэсли Уиндем-Прайс, генеральный директор "Полуночного чуда". По совместительству - шофер и курьер. Не удивляйтесь, у нас здесь все совмещают по несколько должностей.
-- Ваше издательство существует около года, - осторожно говорю я. - Но глядя на вас, я думаю, что вы знакомы гораздо дольше. Это так?
-- Я знаю эту компанию с детства, - смеясь, говорит Фред. - Мы выросли в одном квартале, вместе учились в школе. Потом я уехала учиться в Америку в Массачусетский технологический институт, работала в научных лабораториях, а когда вернулась в Англию, они пригласили меня в свое издательство, и я поняла, что здесь мне нравится гораздо больше.
Совсем здорово. Коллективная амнезия. Вернее, даже не амнезия, а... как это называется - ложная память? Одни мозги вынули, другие вставили. Судя по всему, мозги весьма качественные.
-- Фред разработала сравнительно недорогой метод объемного изображения и эмуляции стробоскопического эффекта на листе бумаги, - говорит Уэсли. - Мы рассчитывали опробовать ее технологию в одном из следующих выпусков. А сейчас она разрабатывает технологию эмуляции голографического эффекта.
Я вымученно улыбаюсь.
-- А как возникла идея создать это издательство?
-- Я работал в одной очень скучной конторе, - говорит Уэсли.
Перед моим мысленным взором встает здание Совета.
-- Потом я перешел в другую контору, еще более скучную. Там я заработал довольно много денег. Как-то раз я подумал о том, что, что живу малоинтересной жизнью, и в тот же день на голову мне свалились два моих давних приятеля, Уильям и Лиам, с идеей выпускать комиксы. Это было около года назад...
Снова хлопает дверь.
- А кстати, вот и они! Лиам, Уильям - познакомьтесь с мисс Саммерс, корреспонденткой журнала "Серебряная пуля".
Я оборачиваюсь.
Мне казалось, что после всего случившегося за предыдущие сутки, я разучилась удивляться.
Я ошибалась.
Передо мной стоит вахлак в кошмарных джинсах с дырками на коленях и линялой футболке. Волосы темные, коротко стриженные. В глазах - ни малейшего намека на то, что он меня узнает.
А во всем остальном - вылитый Спайк. Та же физиономия, та же походка, та же усмешка, те же нахальные голубые глаза.
Рядом стоит Ангел. У него тоже подозрительно бомжеватый вид - штаны цвета хаки и тренировочная куртка. И он тоже смотрит на меня с вежливым любопытством.
-- Мисс Саммерс - корреспондент "Серебряной пули", они хотела бы присутствовать на нашей редколлегии, - говорит вернувшийся в комнату Чарльз Ганн. - Вы не будете возражать? Мисс Саммерс, познакомьтесь - это Уильям Уинтерс и Лиам Эйнджелс, люди, которые создали Беттиверс.
Мы пожимаем друг другу руки. То ли мне кажется, то ли Спайк - в смысле Уильям - действительно задерживает мою ладонь в своей дольше, чем полагается по этикету? Я пытаюсь представить нас со стороны - драный бомж и дамочка в наряде от Армани. Бр-р.
-- Скажите, а как вы распределяете творческие обязанности? - осведомляюсь я. - Кто придумывает истории, кто пишет слова, кто рисует?
-- Истории мы придумываем вместе, - говорит Ангел-Лиам. - Рисую в основном я, тексты пишет Уильям, но мы иногда подменяем друг друга. Например, вчера он силовыми методами заставил меня переодеть Бетти из платья в джинсы.
-- Персик, согласись, что во время драки с огромным троллем ей придется задирать ноги, - парирует Спайк-Уильям. - Я не против того, чтобы показать трусики, в которых Истребительница ходит на охоту, но у нас все-таки подростковая аудитория.
-- Кстати, насчет подростковой аудитории, - говорит Ганн. - Нам пришло письмо от родительского совета при окружном совете образования. Они опять выражают озабоченность нашей тематикой и убедительно просят пересмотреть...
-- Может не продолжать, Чарли-бой, - прерывает его Спайк-Уильям. - В новом выпуске мы возвращаем в сюжет Серафима, а у него с сексом большие проблемы.
-- Что за Серафим? - вполголоса спрашиваю я у Ганна.
-- В первых выпусках у Бетти был возлюбленный, благородный демон Серафим, - шепчет мне на ухо Ганн. - Они страстно любили друг друга, но не могли стать любовниками, потому что секс отнимал у Серафима его демонскую силу, превращал в обычного мужчину. Он хотел сохранить силу для борьбы со злом, поэтому в конце концов уехал, чтобы не соблазняться прелестями Бетти.
Как там Уиллоу сказала? Творческий подход?
-- И вот теперь, когда Бетти предстоит решающее сражение с силами зла, Серафим возвращается, чтобы предложить ей помощь, - заканчивает Ганн.
-- И что же Бетти? - любопытствую я.
-- А это как раз и нужно решить сейчас. Мы планируем сделать следующий выпуск в некотором роде итоговым. Пора придумывать новых героев.
-- Думаю, Бетти должна принять от Серафима волшебную секиру и отправить его восвояси, - говорит Ангел-Лиам. - Хватит разводить розовые сопли.
-- Да? - ехидно осведомляется Ганн. - А вот некоторые товарищи считают, что они - Ромео и Джульетта XXI века.
-- И что их любовь превозможет все препятствия, - хихикая, добавляет Фред.
-- Уильям, что скажешь? - Уэсли выжидающе смотрит на Уильяма-Спайка.
Тот сердито мотает головой.
-- Ребята, как вы не поймете? Бетти любит Серафима. Любила все эти годы. Они не могли быть вместе только из-за проклятья. Он не виноват...
-- Виноват! - восклицает Ангел-Лиам. - Нечего было шляться по бабам во времена беспутной молодости!
Я снова оборачиваюсь к Ганну.
-- Извините, вы не напомните мне, что стряслось с Серафимом?
-- Он изменил влюбленной в него колдунье Ларе, - Ганн даже не пытается спрятать ухмылочку. - Лара прокляла его и сказала, что отныне секс будет лишать его силы. Но с тех пор как Лара стала лесбиянкой, мы все обсуждаем, не пора ли ей смягчиться по отношению к бывшему любовнику.
Мдям. Творческий подход - ничего не скажешь.
-- Я считаю, что Бетти и Серафим должны сражаться плечом к плечу в финальной битве! - заявляет Уильям-Спайк. - Они или вместе победят, или вместе погибнут.
Идиот. Говорят же тебе - нечего распускать розовые сопли.
-- А что ты будешь делать с Пайком? - мрачно осведомляется Лиам-Ангел. - Фаны нас уже достали - когда, мол, они объяснятся в любви!
-- Ну... мы его красиво укокошим, - небрежно говорит Уильям-Спайк. - Пусть он умрет с именем Бетти на устах. Возражения будут?
-- Так точно, ваша честь! - говорит Ганн. - Возражение номер один: Пайка нельзя убивать. Наши опросы показывают, что он самый популярный персонаж комиксов. Возражение номер два: я, честно говоря, не вижу Бетти и Серафима вместе. Конечно, я всего лишь ваш бухгалтер и юрист, а вы - господа художники и творцы, но если мнение просто читателя что-нибудь значит, Бетти должна остаться с Пайком.
Черт побери, мне нравится Ганн.
-- Популярный - это хорошо, - удовлетворенно говорит Уильям-Спайк. - Значит, они все будут сильно переживать, когда он погибнет.
-- Бессердечный ублюдок! - смеясь, восклицает Фред. - Ты всегда готов ранить фанов в самое сердце!
-- Ну, почему же? - снисходительно говорит Уильям-Спайк. - Поклонники Серафима будут счастливы, если он получит свою любимую девушку.
-- Но тогда Бетти из женщины-воина превращается в переходящий приз, красотку, которая должна достаться крутому парню, - сердится Фред.
Черт возьми, я с ней согласна на все сто.
-- И потом, как ты представляешь себе вместе Бетти и Серафима? - любопытствует Ангел-Лиам. - Они много лет не виделись, и вдруг - здрасьте вам!
И опять я полностью согласна.
-- А мне и представлять не надо, - беспечно говорит Уильям-Спайк. - Это финал. Они уедут заре навстречу. Пусть фанаты сами придумывают, что будет с ними дальше. Или, если вы настаиваете - они вместе погибнут.
-- Ты что, вообще всех героев решил укокошить? - вскидывается Ганн. - А если ваш новый космический проект загнется так же быстро как и предыдущий? Что тогда будем делать?
-- Не дергайся, Чарли-бой, - рассеянно говорит Ангел-Лиам. - Как убьем - так и воскресим. Не впервой. Единственное, с чем я не согласен - что Бетти и Серафим должны уехать навстречу заре.
-- В тебе нет ни грамма романтики! - сердито говорит Уильям-Спайк.
-- Не путай романтику с розовыми соплями!
-- О, наш бескомпромиссный борец с хэппи-эндами! - восклицает Фред. - И что, по-твоему, нам делать?
-- Предлагаю компромисс, - говорит Ангел-Лиам. - Пусть в финале Бетти останется одна. Она будет стоять на вершине горы и смотреть на восход солнца. И думать, что отныне перед ней начинается новая жизнь.
-- Хорошая идея, - быстро вставляет Ганн. - Гораздо лучше, чем всех убить.
-- Хорошо, но Пайка я все-таки укокошу, - говорит Уильям-Спайк. - Нечего ему болтаться под ногами Бетти, которая начинает новую жизнь.
-- Ну, ладно, - сдается Ганн. - Только придумай что-нибудь подвусмысленнее, чтобы потом его можно было воскресить.
-- Отправь его в другое измерение, - предлагает Фред. – Потом можно будет сделать отдельную серию комиксов о его приключениях в мире... в мире...
-- ... необузданных чувственных страстей! - провозглашает Ганн.
Фред пихает его локтем в бок.
-- Эротоман! Мне даже страшно подумать, что напишет о тебе мисс Саммерс в своем репортаже!
Черт. До этих слов я тихо сидела в уголке, и никто не обращал на меня внимания. Но тут вдруг все уставились на меня.
-- Мисс Саммерс, мы не слишком сильно шокировали вас нашей несерьезностью? - осведомляется Ангел-Лиам.
Я неуверенно пожимаю плечами.
-- Думаю, это очень... эээ... познавательно, - мямлю я. - Интересно увидеть, как... эээ... рождаются судьбоносные идеи.
-- Угу... судьбоносные. Только не рассказывайте, пожалуйста, чем мы собираемся закончить наш последний выпуск, а то фаны сожрут нас с потрохами.
-- Плевать на фанов, - мрачно говорит Уильям-Спайк. - Этих идиотов интересует только голый Пайк. Полгода я пытался доказать им, что он и Бетти не могут быть вместе, потому что он демон и пытается увести ее во тьму. И что? Им плевать.
-- Сам виноват, - смеется Фред. - Зачем ты сделал его таким обаятельным?
-- Это не я - это Персик нарисовал его таким красавцем, что глаз отвести нельзя!
-- Мы вместе придумывали ему внешность, - возражает Ангел-Лиам. - Не надо валить на меня свои ошибки.
-- Ага! Значит, ты признаешь, что это была ошибка?
-- Не лови меня на слове! Тем более что читатели считают иначе! Мисс Саммерс, ведь ваши читатели любят Пайка?
Почем я знаю, что любят читатели "Серебряной пули"? Впрочем, судя по безобразию, которое творилось вчера на форуме...
-- Любят, - уверенно говорю я. - Большинство считает, что Бетти должна быть с Пайком.
-- Ну, что я говорил! - восклицает Ангел-Лиам.
-- А ваши читатели как-то аргументируют, почему Бетти должна быть с Пайком? - осведомляется Уильям-Спайк, пристально глядя мне в глаза.
Главное - не краснеть. И не отводить глаз.
-- Он ее любит, - говорю я. - Она тоже его любит. По-моему, это лучший аргумент.
-- Вы ошибаетесь, - мягко отвечает Уильям-Спайк. - Она его не любит.
-- Любит.
-- Не любит.
-- Любит!
-- С чего вы взяли?
До меня доходит, что все остальные посматривают на нас как-то странно.
-- Вчера во время беседы с фанатами вы сказали, что вы не знаете, любит Бетти Пайка или нет, и пусть каждый домыслит, как ему нравится. Я домыслила - и получилось, что любит.
-- Вы участвовали во вчерашней беседе? - настораживается Уильям-Спайк.
-- Я прочитала транскрипт сегодня утром, - небрежно говорю я. - У меня сложилось впечатление, что большинство читателей со мной согласно. Что скажете?
Долгая тягостная пауза.
-- Что тут можно сказать? - бормочет он наконец. - Иногда произведение вырывается из-под авторского контроля. Персик - в смысле Лиам - изобразил Пайка таким милашкой, что он стал всеобщим любимцем...
-- Ну, конечно, это я во всем виноват! - ощетинивается Ангел-Лиам. - А кто писал все эти сопливые реплики? "Каждую ночь мне снится, как я тебя спасаю?" Скажи спасибо, что я отговорил тебя от Уайльда! "Любимых убивают все..."
-- Я никого не виню! - повышает голос Уильям-Спайк. - Все, что я хочу сказать - я лично уверен, что Бетти его не любит. А я - автор.
-- Я тоже автор! - кричит Ангел-Лиам. - И я считаю, что она его любит! И вообще они - два сапога пара!
-- Мальчики, перестаньте орать, - командует Фред. - Вы оба неправы.
-- Как это? - хором спрашивают великовозрастные мальчики.
-- Знаете такого писателя-фантаста, Артура Кларка? - говорит Фред. - О нем рассказывают забавную байку. Однажды он инкогнито приехал на фанатскую конвенцию и попал в аудиторию, где обсуждали его рассказ. Он был удивлен трактовкой, которую предложили фанаты, начал ее оспаривать. Фанаты стали доказывать ему, что он ничего не смыслит в творчестве Артура Кларка. Он дослушал их доводы и сказал: "Артур Кларк - это я". И, как вы думаете, что ответили фанаты?
Фред обводит всех победоносным взглядом.
-- Фанаты ответили: "Мы прекрасно знаем вас в лицо, мистер Кларк. Ваши фотографии есть на обложках ваших книг. Но почему вы считаете, что понимаете смысл написанного?"
Уильям-Спайк несколько раз открывает рот, но не произносит ничего внятного, и в конце концов, махнув рукой, отворачивается к окну.
-- Знаешь, Фред, иногда мне кажется, что ты изучала не математику с физикой, а психоанализ творческого процесса, - говорит Уэс.
-- Нет, просто точные науки приучают смотреть на любую ситуацию со стороны, - говорит Фред. - Ну так когда мне ждать первых эскизов?
-- Думаю, не скоро, - Уэс скептически смотрит на Уильяма-Спайка и Ангела-Лиама, которые подчеркнуто стоят спиной друг к другу. - В качестве утешения могу пригласить тебя на чашку кофе. И, кстати, что ты делаешь сегодня вечером?
-- В том случае, если не буду корпеть над эскизами? Ммм... надо подумать... Может быть, сходить на "Месть Ситхов"? В детстве я обожала "Звездные войны".
Они откровенно и недвусмысленно флиртуют. Господи, ну почему я не могу точно так же подойти к Спайку, стрельнуть глазками и пригласить на чашку кофе? Или все-таки могу? Похоже, вырисовывается удачный момент - когда голоса Фред и Уэса в коридоре стихают, Ганн очень удачно просит Ангела найти ему какой-то контракт, и они, извинившись передо мной, уходят в соседнюю комнатушку.
Мы со Спайком остаемся наедине.
Я тщетно пытаюсь придумать, как себя вести. Может быть, действительно начать все сначала: пригласить его на ужин, стать его подружкой и пусть идет как идет? Да, но "Полуночное чудо" числится на учете в конторе, курирующей "Вольфрам и Харт", причем в каком-то суперзасекреченном файле - значит, рано или поздно все они станут мишенями. Открыть им правду? "Привет, ребята, год назад вы все погибли, потом вас зачем-то воскресили, стерев память о прошлом, и сейчас, похоже, вас собираются использовать в каких-то силовых играх". Слишком велик шанс попасть в психушку. И даже если они мне поверят, получится еще хуже: я втерлась к ним в доверие, выдавая себя за корреспондента, и теперь веду собственные закулисные игры.
В голове совершенно пусто. В конце концов Спайк оборачивается и видит, что в комнате нет никого кроме нас.
-- Мисс... эээ...
-- Саммерс.
-- Да, мисс Саммерс. Надеюсь, вы не обиделись на меня за мою резкость. Когда речь заходит о Бетти и Пайке, я иногда веду себя излишне эмоционально.
У меня екает сердце.
-- Но почему вы считаете, что она его не любит? После того как она попросила его обнять ее, провести с ней ночь? После того как она сказала ему, что он вернул ей силу для борьбы со злом? После того как она призналась, что любит его...
-- Стоп-стоп-стоп. Вы путаете "Бетти" с каким-то другим комиксом. Или начитались фанфиков.
Упс. Похоже, в подсознании Спайка некоторые факты из нашей жизни отсутствуют.
-- Знаете, что любопытно? - продолжает он. - У меня была идея развить сюжет в подобном направлении. Но потом я понял, что это будет неправильно. Любовь не может искупить все грехи прошлого.
-- Ну и что? Любовь - это просто любовь. Ей вовсе не обязательно что-то искупать. Люди просто любят друг друга и не заморачиваются всякой высоколобой чепухой.
Он смеется так заразительно, что я невольно улыбаюсь.
-- Мисс Саммерс...
-- Баффи.
-- Хорошо, Баффи - у тебя самый простой и здоровый взгляд на любовь, какой я когда-либо встречал. Иногда мне кажется, что моя закомплексованность...
Он замолкает. Это не дело. Мы так быстро продвигались в нужном направлении - и вдруг... Надо поощрить его к дальнейшим словам - а заодно и действиям. Я улыбаюсь и беру его за руку.
-- Может быть, преодолев закомплексованность, ты поймешь, как сильно Бетти любит Пайка?
Он склоняет голову набок и внимательно меня разглядывает.
-- Мы случайно не были знакомы раньше?
-- А как тебе кажется?
Он смотрит на меня с нескрываемым интересом.
-- Ммм... Ливерпуль, апрельская конвенция, ты была одной их тех девушек, которые затащили меня в номер и попытались раздеть?
Кажется, я начинаю злиться.
-- Нет-нет, - задумчиво продолжает этот урод. – Кажется, я припоминаю - бар в Дублине, только у тебя были темные волосы и темные очки, и ты сказала, что сумеешь сделать так, что я забуду про Бетти и начну сочинять комиксы о Шерил - истребительнице козлов...
Я отрицательно качаю головой. Если я открою рот, будет только хуже.
-- Нет? Ну тогда... - просияв, он восклицает, - ну конечно же! Как я мог забыть! Ты была на самой первой лондонской конвенции, в конце прошлого года, ты - та девушка, которая утащила меня за кулисы, и мы нашли пустую гримерку, а потом ты сказала, что наш секс стал сублимацией всего самого прекрасного, что есть в моих комиксах... Ауч!
Черт, совершенно автоматически получилось.
Disclaimer: Есть дисклеймер
Линия времени: post-NFA, май 2005
На Риджентс-парк-роуд тихо и безмятежно. Я нажимаю кнопку звонка, говорю, что я из журнала "Серебряная пуля", дверь автоматически отворяется, и я захожу в светлый вестибюль. Южная сторона, большие окна. На вампирское гнездо не похоже.
-- Вы к кому?
Я оборачиваюсь. Высокий чернокожий красавец в новехоньком костюмчике вежливо улыбается импортной корреспондентке "Серебряной пули". Я вооружаюсь такой же любезной улыбкой и показываю свое липовое удостоверение.
-- Наших читателей интересуют трудовые будни вашего издательства, - бодро говорю я. - Мы хотели бы сделать репортаж о рядовом дне работы. Творческий процесс - наглядно. Как вы решаете, что будет происходить в следующем выпуске, кто определяет, в каком платье будет Бетти, за кем последнее слово при определении меры обнаженности персонажей... Это очень интересно нашим читателям.
Я искательно улыбаюсь. Вообще-то эту идею подкинула Уиллоу, а Ксан и Эндрю наполнили ее животрепещущими деталями. На стадии идеи все казалось изобретательным, но сейчас затея кажется мне бездарной. Я не удивлюсь, если мне дадут от ворот поворот.
-- Добро пожаловать, мисс Саммерс, - говорит красавец. - Меня зовут Чарльз Ганн, я заместитель генерального директора издательства, и заодно - начальник отдела распространения, главный юрист, бухгалтер, и менеджер по связям с общественностью. Не удивляйтесь, у нас маленькая контора, работает всего пять человек.
Он распахивает передо мной дверь в кабинет... нет, похоже, это комната, где они проводят редколлегию. В середине комнаты - большой круглый стол, заваленный бумагами. В углу тумбочка с горой грязной одноразовой посуды. В другом углу - продавленный диван. Да, в Совете все гораздо импозантнее.
-- Трудно поверить, что здесь работают сотрудники одного из самых популярных издательств, - осторожно говорю я.
Чарльз Ганн разводит руками.
-- У нас культовое направление, узкая целевая аудитория. Мы популярны в Сети, но мейнстримный читатель нас почти не знает.
Он выжидательно смотрит на меня. О чем бы таком умном его спросить?
-- Мистер Ганн...
-- Зовите меня просто Чарльз.
-- Хорошо, Чарльз - вам не кажется, что, став филиалом какого-нибудь крупного издательства, вы могли бы заработать гораздо больше?
Он пожимает плечами.
-- Мы хотим сохранить независимость. Мы терпеть не можем корпоративный стиль работы. Не знаю, почему, но мысль о работе в крупной корпорации повергает меня в депрессию.
Хлопает дверь.
-- Чарльз, ты и депрессия? Поверить не могу!
Цокая каблучками, в комнату входит хорошенькая длинноногая брюнетка с красивыми вьющимися волосами.
-- Знакомьтесь, это Уинифред Беркл, главный технолог, руководитель нашего онлайнового портала...
-- И заодно уборщица, - смеясь, говорит брюнетка. - Зовите меня Фред. Господи, мальчики, какой же бардак вы оставили после вчерашнего заседания!
Она достает из тумбочки мешок для мусора и начинает сваливать туда грязную одноразовую посуду.
Фред. Эндрю рассказывал, что Цитадели Зла была ученая дамочка по имени Фред. По описанию вроде бы подходит. Я робко порываюсь помочь в уборке, Фред просит подержать мешок, и в этот момент в комнату входит - кто бы вы думали? Мистер Уэсли Уиндем-Прайс собственной персоной!
-- У нас новая сотрудница? - осведомляется он, внимательно рассматривая меня.
От неожиданности я роняю мешок, и жестянки, которые пошвыряла туда Фред, с грохотом рассыпаются по полу. Чтобы скрыть замешательство, я извиняюсь и начинаю их собирать. Все дружно присоединяются. Я кидаю в мешок пустые стаканчики, пластиковые ложки, какие-то обрывки бумаги. На одном из них изображен очень похожий на Ангела красавец, которому кто-то криво пририсовал огромный пенис и волосатые яйца. Я скорее пихаю бумагу в мешок, пока ее никто не заметил.
Кажется, весь мусор убран. Чарльз уносит мешок, Фред начинает разбирать завал бумаг на столе, Уэсли подходит ко мне, дружелюбно улыбаясь. Так, сейчас он меня разоблачит...
-- И все-таки - кто вы? - спрашивает Уэсли.
-- Баффи Саммерс, - бормочу я, потупившись. - Корреспондент журнала "Серебряная пуля".
-- Очень приятно, мисс Саммерс. Я - Уэсли Уиндем-Прайс, генеральный директор "Полуночного чуда". По совместительству - шофер и курьер. Не удивляйтесь, у нас здесь все совмещают по несколько должностей.
-- Ваше издательство существует около года, - осторожно говорю я. - Но глядя на вас, я думаю, что вы знакомы гораздо дольше. Это так?
-- Я знаю эту компанию с детства, - смеясь, говорит Фред. - Мы выросли в одном квартале, вместе учились в школе. Потом я уехала учиться в Америку в Массачусетский технологический институт, работала в научных лабораториях, а когда вернулась в Англию, они пригласили меня в свое издательство, и я поняла, что здесь мне нравится гораздо больше.
Совсем здорово. Коллективная амнезия. Вернее, даже не амнезия, а... как это называется - ложная память? Одни мозги вынули, другие вставили. Судя по всему, мозги весьма качественные.
-- Фред разработала сравнительно недорогой метод объемного изображения и эмуляции стробоскопического эффекта на листе бумаги, - говорит Уэсли. - Мы рассчитывали опробовать ее технологию в одном из следующих выпусков. А сейчас она разрабатывает технологию эмуляции голографического эффекта.
Я вымученно улыбаюсь.
-- А как возникла идея создать это издательство?
-- Я работал в одной очень скучной конторе, - говорит Уэсли.
Перед моим мысленным взором встает здание Совета.
-- Потом я перешел в другую контору, еще более скучную. Там я заработал довольно много денег. Как-то раз я подумал о том, что, что живу малоинтересной жизнью, и в тот же день на голову мне свалились два моих давних приятеля, Уильям и Лиам, с идеей выпускать комиксы. Это было около года назад...
Снова хлопает дверь.
- А кстати, вот и они! Лиам, Уильям - познакомьтесь с мисс Саммерс, корреспонденткой журнала "Серебряная пуля".
Я оборачиваюсь.
Мне казалось, что после всего случившегося за предыдущие сутки, я разучилась удивляться.
Я ошибалась.
Передо мной стоит вахлак в кошмарных джинсах с дырками на коленях и линялой футболке. Волосы темные, коротко стриженные. В глазах - ни малейшего намека на то, что он меня узнает.
А во всем остальном - вылитый Спайк. Та же физиономия, та же походка, та же усмешка, те же нахальные голубые глаза.
Рядом стоит Ангел. У него тоже подозрительно бомжеватый вид - штаны цвета хаки и тренировочная куртка. И он тоже смотрит на меня с вежливым любопытством.
-- Мисс Саммерс - корреспондент "Серебряной пули", они хотела бы присутствовать на нашей редколлегии, - говорит вернувшийся в комнату Чарльз Ганн. - Вы не будете возражать? Мисс Саммерс, познакомьтесь - это Уильям Уинтерс и Лиам Эйнджелс, люди, которые создали Беттиверс.
Мы пожимаем друг другу руки. То ли мне кажется, то ли Спайк - в смысле Уильям - действительно задерживает мою ладонь в своей дольше, чем полагается по этикету? Я пытаюсь представить нас со стороны - драный бомж и дамочка в наряде от Армани. Бр-р.
-- Скажите, а как вы распределяете творческие обязанности? - осведомляюсь я. - Кто придумывает истории, кто пишет слова, кто рисует?
-- Истории мы придумываем вместе, - говорит Ангел-Лиам. - Рисую в основном я, тексты пишет Уильям, но мы иногда подменяем друг друга. Например, вчера он силовыми методами заставил меня переодеть Бетти из платья в джинсы.
-- Персик, согласись, что во время драки с огромным троллем ей придется задирать ноги, - парирует Спайк-Уильям. - Я не против того, чтобы показать трусики, в которых Истребительница ходит на охоту, но у нас все-таки подростковая аудитория.
-- Кстати, насчет подростковой аудитории, - говорит Ганн. - Нам пришло письмо от родительского совета при окружном совете образования. Они опять выражают озабоченность нашей тематикой и убедительно просят пересмотреть...
-- Может не продолжать, Чарли-бой, - прерывает его Спайк-Уильям. - В новом выпуске мы возвращаем в сюжет Серафима, а у него с сексом большие проблемы.
-- Что за Серафим? - вполголоса спрашиваю я у Ганна.
-- В первых выпусках у Бетти был возлюбленный, благородный демон Серафим, - шепчет мне на ухо Ганн. - Они страстно любили друг друга, но не могли стать любовниками, потому что секс отнимал у Серафима его демонскую силу, превращал в обычного мужчину. Он хотел сохранить силу для борьбы со злом, поэтому в конце концов уехал, чтобы не соблазняться прелестями Бетти.
Как там Уиллоу сказала? Творческий подход?
-- И вот теперь, когда Бетти предстоит решающее сражение с силами зла, Серафим возвращается, чтобы предложить ей помощь, - заканчивает Ганн.
-- И что же Бетти? - любопытствую я.
-- А это как раз и нужно решить сейчас. Мы планируем сделать следующий выпуск в некотором роде итоговым. Пора придумывать новых героев.
-- Думаю, Бетти должна принять от Серафима волшебную секиру и отправить его восвояси, - говорит Ангел-Лиам. - Хватит разводить розовые сопли.
-- Да? - ехидно осведомляется Ганн. - А вот некоторые товарищи считают, что они - Ромео и Джульетта XXI века.
-- И что их любовь превозможет все препятствия, - хихикая, добавляет Фред.
-- Уильям, что скажешь? - Уэсли выжидающе смотрит на Уильяма-Спайка.
Тот сердито мотает головой.
-- Ребята, как вы не поймете? Бетти любит Серафима. Любила все эти годы. Они не могли быть вместе только из-за проклятья. Он не виноват...
-- Виноват! - восклицает Ангел-Лиам. - Нечего было шляться по бабам во времена беспутной молодости!
Я снова оборачиваюсь к Ганну.
-- Извините, вы не напомните мне, что стряслось с Серафимом?
-- Он изменил влюбленной в него колдунье Ларе, - Ганн даже не пытается спрятать ухмылочку. - Лара прокляла его и сказала, что отныне секс будет лишать его силы. Но с тех пор как Лара стала лесбиянкой, мы все обсуждаем, не пора ли ей смягчиться по отношению к бывшему любовнику.
Мдям. Творческий подход - ничего не скажешь.
-- Я считаю, что Бетти и Серафим должны сражаться плечом к плечу в финальной битве! - заявляет Уильям-Спайк. - Они или вместе победят, или вместе погибнут.
Идиот. Говорят же тебе - нечего распускать розовые сопли.
-- А что ты будешь делать с Пайком? - мрачно осведомляется Лиам-Ангел. - Фаны нас уже достали - когда, мол, они объяснятся в любви!
-- Ну... мы его красиво укокошим, - небрежно говорит Уильям-Спайк. - Пусть он умрет с именем Бетти на устах. Возражения будут?
-- Так точно, ваша честь! - говорит Ганн. - Возражение номер один: Пайка нельзя убивать. Наши опросы показывают, что он самый популярный персонаж комиксов. Возражение номер два: я, честно говоря, не вижу Бетти и Серафима вместе. Конечно, я всего лишь ваш бухгалтер и юрист, а вы - господа художники и творцы, но если мнение просто читателя что-нибудь значит, Бетти должна остаться с Пайком.
Черт побери, мне нравится Ганн.
-- Популярный - это хорошо, - удовлетворенно говорит Уильям-Спайк. - Значит, они все будут сильно переживать, когда он погибнет.
-- Бессердечный ублюдок! - смеясь, восклицает Фред. - Ты всегда готов ранить фанов в самое сердце!
-- Ну, почему же? - снисходительно говорит Уильям-Спайк. - Поклонники Серафима будут счастливы, если он получит свою любимую девушку.
-- Но тогда Бетти из женщины-воина превращается в переходящий приз, красотку, которая должна достаться крутому парню, - сердится Фред.
Черт возьми, я с ней согласна на все сто.
-- И потом, как ты представляешь себе вместе Бетти и Серафима? - любопытствует Ангел-Лиам. - Они много лет не виделись, и вдруг - здрасьте вам!
И опять я полностью согласна.
-- А мне и представлять не надо, - беспечно говорит Уильям-Спайк. - Это финал. Они уедут заре навстречу. Пусть фанаты сами придумывают, что будет с ними дальше. Или, если вы настаиваете - они вместе погибнут.
-- Ты что, вообще всех героев решил укокошить? - вскидывается Ганн. - А если ваш новый космический проект загнется так же быстро как и предыдущий? Что тогда будем делать?
-- Не дергайся, Чарли-бой, - рассеянно говорит Ангел-Лиам. - Как убьем - так и воскресим. Не впервой. Единственное, с чем я не согласен - что Бетти и Серафим должны уехать навстречу заре.
-- В тебе нет ни грамма романтики! - сердито говорит Уильям-Спайк.
-- Не путай романтику с розовыми соплями!
-- О, наш бескомпромиссный борец с хэппи-эндами! - восклицает Фред. - И что, по-твоему, нам делать?
-- Предлагаю компромисс, - говорит Ангел-Лиам. - Пусть в финале Бетти останется одна. Она будет стоять на вершине горы и смотреть на восход солнца. И думать, что отныне перед ней начинается новая жизнь.
-- Хорошая идея, - быстро вставляет Ганн. - Гораздо лучше, чем всех убить.
-- Хорошо, но Пайка я все-таки укокошу, - говорит Уильям-Спайк. - Нечего ему болтаться под ногами Бетти, которая начинает новую жизнь.
-- Ну, ладно, - сдается Ганн. - Только придумай что-нибудь подвусмысленнее, чтобы потом его можно было воскресить.
-- Отправь его в другое измерение, - предлагает Фред. – Потом можно будет сделать отдельную серию комиксов о его приключениях в мире... в мире...
-- ... необузданных чувственных страстей! - провозглашает Ганн.
Фред пихает его локтем в бок.
-- Эротоман! Мне даже страшно подумать, что напишет о тебе мисс Саммерс в своем репортаже!
Черт. До этих слов я тихо сидела в уголке, и никто не обращал на меня внимания. Но тут вдруг все уставились на меня.
-- Мисс Саммерс, мы не слишком сильно шокировали вас нашей несерьезностью? - осведомляется Ангел-Лиам.
Я неуверенно пожимаю плечами.
-- Думаю, это очень... эээ... познавательно, - мямлю я. - Интересно увидеть, как... эээ... рождаются судьбоносные идеи.
-- Угу... судьбоносные. Только не рассказывайте, пожалуйста, чем мы собираемся закончить наш последний выпуск, а то фаны сожрут нас с потрохами.
-- Плевать на фанов, - мрачно говорит Уильям-Спайк. - Этих идиотов интересует только голый Пайк. Полгода я пытался доказать им, что он и Бетти не могут быть вместе, потому что он демон и пытается увести ее во тьму. И что? Им плевать.
-- Сам виноват, - смеется Фред. - Зачем ты сделал его таким обаятельным?
-- Это не я - это Персик нарисовал его таким красавцем, что глаз отвести нельзя!
-- Мы вместе придумывали ему внешность, - возражает Ангел-Лиам. - Не надо валить на меня свои ошибки.
-- Ага! Значит, ты признаешь, что это была ошибка?
-- Не лови меня на слове! Тем более что читатели считают иначе! Мисс Саммерс, ведь ваши читатели любят Пайка?
Почем я знаю, что любят читатели "Серебряной пули"? Впрочем, судя по безобразию, которое творилось вчера на форуме...
-- Любят, - уверенно говорю я. - Большинство считает, что Бетти должна быть с Пайком.
-- Ну, что я говорил! - восклицает Ангел-Лиам.
-- А ваши читатели как-то аргументируют, почему Бетти должна быть с Пайком? - осведомляется Уильям-Спайк, пристально глядя мне в глаза.
Главное - не краснеть. И не отводить глаз.
-- Он ее любит, - говорю я. - Она тоже его любит. По-моему, это лучший аргумент.
-- Вы ошибаетесь, - мягко отвечает Уильям-Спайк. - Она его не любит.
-- Любит.
-- Не любит.
-- Любит!
-- С чего вы взяли?
До меня доходит, что все остальные посматривают на нас как-то странно.
-- Вчера во время беседы с фанатами вы сказали, что вы не знаете, любит Бетти Пайка или нет, и пусть каждый домыслит, как ему нравится. Я домыслила - и получилось, что любит.
-- Вы участвовали во вчерашней беседе? - настораживается Уильям-Спайк.
-- Я прочитала транскрипт сегодня утром, - небрежно говорю я. - У меня сложилось впечатление, что большинство читателей со мной согласно. Что скажете?
Долгая тягостная пауза.
-- Что тут можно сказать? - бормочет он наконец. - Иногда произведение вырывается из-под авторского контроля. Персик - в смысле Лиам - изобразил Пайка таким милашкой, что он стал всеобщим любимцем...
-- Ну, конечно, это я во всем виноват! - ощетинивается Ангел-Лиам. - А кто писал все эти сопливые реплики? "Каждую ночь мне снится, как я тебя спасаю?" Скажи спасибо, что я отговорил тебя от Уайльда! "Любимых убивают все..."
-- Я никого не виню! - повышает голос Уильям-Спайк. - Все, что я хочу сказать - я лично уверен, что Бетти его не любит. А я - автор.
-- Я тоже автор! - кричит Ангел-Лиам. - И я считаю, что она его любит! И вообще они - два сапога пара!
-- Мальчики, перестаньте орать, - командует Фред. - Вы оба неправы.
-- Как это? - хором спрашивают великовозрастные мальчики.
-- Знаете такого писателя-фантаста, Артура Кларка? - говорит Фред. - О нем рассказывают забавную байку. Однажды он инкогнито приехал на фанатскую конвенцию и попал в аудиторию, где обсуждали его рассказ. Он был удивлен трактовкой, которую предложили фанаты, начал ее оспаривать. Фанаты стали доказывать ему, что он ничего не смыслит в творчестве Артура Кларка. Он дослушал их доводы и сказал: "Артур Кларк - это я". И, как вы думаете, что ответили фанаты?
Фред обводит всех победоносным взглядом.
-- Фанаты ответили: "Мы прекрасно знаем вас в лицо, мистер Кларк. Ваши фотографии есть на обложках ваших книг. Но почему вы считаете, что понимаете смысл написанного?"
Уильям-Спайк несколько раз открывает рот, но не произносит ничего внятного, и в конце концов, махнув рукой, отворачивается к окну.
-- Знаешь, Фред, иногда мне кажется, что ты изучала не математику с физикой, а психоанализ творческого процесса, - говорит Уэс.
-- Нет, просто точные науки приучают смотреть на любую ситуацию со стороны, - говорит Фред. - Ну так когда мне ждать первых эскизов?
-- Думаю, не скоро, - Уэс скептически смотрит на Уильяма-Спайка и Ангела-Лиама, которые подчеркнуто стоят спиной друг к другу. - В качестве утешения могу пригласить тебя на чашку кофе. И, кстати, что ты делаешь сегодня вечером?
-- В том случае, если не буду корпеть над эскизами? Ммм... надо подумать... Может быть, сходить на "Месть Ситхов"? В детстве я обожала "Звездные войны".
Они откровенно и недвусмысленно флиртуют. Господи, ну почему я не могу точно так же подойти к Спайку, стрельнуть глазками и пригласить на чашку кофе? Или все-таки могу? Похоже, вырисовывается удачный момент - когда голоса Фред и Уэса в коридоре стихают, Ганн очень удачно просит Ангела найти ему какой-то контракт, и они, извинившись передо мной, уходят в соседнюю комнатушку.
Мы со Спайком остаемся наедине.
Я тщетно пытаюсь придумать, как себя вести. Может быть, действительно начать все сначала: пригласить его на ужин, стать его подружкой и пусть идет как идет? Да, но "Полуночное чудо" числится на учете в конторе, курирующей "Вольфрам и Харт", причем в каком-то суперзасекреченном файле - значит, рано или поздно все они станут мишенями. Открыть им правду? "Привет, ребята, год назад вы все погибли, потом вас зачем-то воскресили, стерев память о прошлом, и сейчас, похоже, вас собираются использовать в каких-то силовых играх". Слишком велик шанс попасть в психушку. И даже если они мне поверят, получится еще хуже: я втерлась к ним в доверие, выдавая себя за корреспондента, и теперь веду собственные закулисные игры.
В голове совершенно пусто. В конце концов Спайк оборачивается и видит, что в комнате нет никого кроме нас.
-- Мисс... эээ...
-- Саммерс.
-- Да, мисс Саммерс. Надеюсь, вы не обиделись на меня за мою резкость. Когда речь заходит о Бетти и Пайке, я иногда веду себя излишне эмоционально.
У меня екает сердце.
-- Но почему вы считаете, что она его не любит? После того как она попросила его обнять ее, провести с ней ночь? После того как она сказала ему, что он вернул ей силу для борьбы со злом? После того как она призналась, что любит его...
-- Стоп-стоп-стоп. Вы путаете "Бетти" с каким-то другим комиксом. Или начитались фанфиков.
Упс. Похоже, в подсознании Спайка некоторые факты из нашей жизни отсутствуют.
-- Знаете, что любопытно? - продолжает он. - У меня была идея развить сюжет в подобном направлении. Но потом я понял, что это будет неправильно. Любовь не может искупить все грехи прошлого.
-- Ну и что? Любовь - это просто любовь. Ей вовсе не обязательно что-то искупать. Люди просто любят друг друга и не заморачиваются всякой высоколобой чепухой.
Он смеется так заразительно, что я невольно улыбаюсь.
-- Мисс Саммерс...
-- Баффи.
-- Хорошо, Баффи - у тебя самый простой и здоровый взгляд на любовь, какой я когда-либо встречал. Иногда мне кажется, что моя закомплексованность...
Он замолкает. Это не дело. Мы так быстро продвигались в нужном направлении - и вдруг... Надо поощрить его к дальнейшим словам - а заодно и действиям. Я улыбаюсь и беру его за руку.
-- Может быть, преодолев закомплексованность, ты поймешь, как сильно Бетти любит Пайка?
Он склоняет голову набок и внимательно меня разглядывает.
-- Мы случайно не были знакомы раньше?
-- А как тебе кажется?
Он смотрит на меня с нескрываемым интересом.
-- Ммм... Ливерпуль, апрельская конвенция, ты была одной их тех девушек, которые затащили меня в номер и попытались раздеть?
Кажется, я начинаю злиться.
-- Нет-нет, - задумчиво продолжает этот урод. – Кажется, я припоминаю - бар в Дублине, только у тебя были темные волосы и темные очки, и ты сказала, что сумеешь сделать так, что я забуду про Бетти и начну сочинять комиксы о Шерил - истребительнице козлов...
Я отрицательно качаю головой. Если я открою рот, будет только хуже.
-- Нет? Ну тогда... - просияв, он восклицает, - ну конечно же! Как я мог забыть! Ты была на самой первой лондонской конвенции, в конце прошлого года, ты - та девушка, которая утащила меня за кулисы, и мы нашли пустую гримерку, а потом ты сказала, что наш секс стал сублимацией всего самого прекрасного, что есть в моих комиксах... Ауч!
Черт, совершенно автоматически получилось.